Живу с семьей за рубежом в одной не столь маленькой, но вполне гордой
европейской стране. Любимое чадо ходит в местную школу и уже в 6 классе
вовсю учит биологию, в которой за один год прошли просто все – от
пестиков-тычинок, лягушек-головастиков до анатомии человека, включая
(и даже с особенным акцентом) половую систему. 11-12 летним детям в
ускоренном темпе, пока в них еще не забушевал подростковый цинизм,
учительницы рассказали на уроке про все тонкости половой жизни,
тампаксы-прокладки-презервативы, гормоны, оволосение и все такое прочее.

Это, значится, по закону жанра, преамбула была.

Вот прихожу я как-то с работы домой уставший, жена и говорит: "пойди
спроси у сына, что ему за годовую контрольную по биологии поставили".
Дело ясное, хорошего не жди. Ну что, сын, давай контрольную, что
затихарился? Ясно, три с минусом. При том что в норме всегда "отлично".
Как же так, что за %::%;? Остыв, начали разбирать ошибки. Вопрос из
контрольной: что такое оплодотворение? И вот этот мальчик-паинька,
круглый отличник пишет: "Это когда мужчина вставляет затвердевший член
в женское влагалище и выбрасывает семя". Думается, на моем лице
отобразилась очень широкая гамма чувств (а говоря по простому, я
ох...ел). Во-первых, мне, как бывшему советскому школьнику, представить
такое в тетрадке очень сложно.
Во-вторых, ответ учительницей не засчитан, а вроде и все правильно,
исходя из житейского-то опыта... Может, ответ неполон, ну там, про
фрикции забыл написать, или про важность предварительных ласок? Сижу,
туплю, что сказать - не знаю.
Ну что говорю, узнал правильный-то ответ на этот вопрос? Кивает, узнал.

Временный дневальный

Дневальный по роте рядовой Азимов томился на тумбочке. Беда подкралась незаметно со стороны мочевого пузыря. Зов природы звучал все громче и громче, выхода не было и будущее рисовалось мокрым и противным. Азимов пытался действовать по уставу и вызвать второго дневального или дежурного по роте:

- Ди-ни-вальни-и-ииий! Рахматов, чуууурка злааая!

Нет ему ответа. Второго дневального, рядового Рахматова, забрал с собой старшина роты красить что-то на чердаке.

- Дииижурный! Дииижурный по роте, на выход! Пажаласта!

Дежурный по роте сержант спал как убитый и на жалобное блеяние Азимова не отзывался. В конце концов, ремонтный батальон - это не страшно уставная учебка какая; в случае катастрофической надобности можно на две минуты и отлучиться от тумбочки, если бы не два "но". Первое "но" заключалось в том, что дежурным по части был капитан Пиночет. Для Пиночета не существовало никаких компромиссов, поблажек и уважительных причин. В случае, если Пиночет заставал пустующую тумбочку, он забирал ротный барабан, в самой тумбочке хранившийся, и таким образом наряд автоматически оставался на вторые сутки, ибо без барабана никакой дежурный по роте наряд не примет. Оставить на вторые сутки весь наряд Азимову не улыбалось. Сержант, возглавлявший наряд, был парнем хорошим и подводить его Азимов никак не хотел.

Второе "но" заключалось в том, что тумбочка была расположена прямо напротив кабинета начальника штаба. НШ, как назло, сидел в своем кабинете и дверь держал открытой.

Азимов держался двумя руками чуть правее штык-ножа и переминался с ноги на ногу. Вот интересно, если будет лужа, затечет к НШ в кабинет или нет? Майор Каширин - офицер замечательный... но никто еще не пытался намочить его кабинет. Не хотелось Азимову быть первым.

- Ди-ни-вальный! Ди-и-и-журный!

Наконец, начальнику штаба надоел этот полный безмерной скорби крик. Он нехотя оторвался от своих бумаг и выглянул в коридор:

- Азимов, задолбал орать. Что стряслось?

- Тащ майор, туалета нада!!! Ой как нада!

Майор Каширин с жалостью посмотрел на Азимова, глаза которого были уже размером с блюдце и не моргали.

- Две минуты тебе хватит? Я за тебя постою. Давай сюда повязку!

Азимова моментально сдуло. Его тень еще бежала по коридору, а сам он уже громко пел туркменскую песню в сортире. НШ натянул повязку дневального на рукав кителя и усмехнулся. Когда он последний раз дневальным стоял? Четырнадцать... нет, пожалуй, все пятнадцать лет назад. Вот хохма будет, если сюда комбат зайдет и обязанности дневального по роте спросит. "Дневальный по роте назначается из солдат... и, в виде исключения, из наиболее подготовленных майоров". НШ засмеялся. В это время у него в кабинете зазвонил телефон. НШ побежал в кабинет и успел поймать трубку.

А в это время... Ну да, ведь дежурным по части стоял капитан Пиночет. Вместо того, чтобы сладко спать в честно отведенное ему время, Пиночет пошел с внезапной проверкой портить жизнь наряду по роте. Увидев пустую тумбочку, Пиночет хищно обрадовался, схватил барабан и направился к выходу.

Майор Каширин, увидев в приоткрытую дверь уползающий ремень барабана, прервал свой телефонный разговор с начальником штаба дивизии, невнятно извинился и бросился в коридор. Там он успел схватить барабан за ремень и тем самым остановить грабительский налет Пиночета. Капитан Пиночет, не оборачиваясь, продолжал тянуть за собой барабан с майором и приговаривал:

- Поздно, поздно, голубчик. Раньше надо было пустой башкой думать. Вторые сутки, вторые сутки! А не надо с тумбочки слезать, не надо!

Однако майор Каширин был мужик крепкий. Он резко дернул барабан на себя; при этом Пиночет, не ожидавший сопротивления, обернулся и замер. НШ осторожно вынул барабан из ослабевших капитанских рук, резво подбежал к тумбочке и там вытянулся, отдавая по всем правилам честь дежурному по части. Пиночет машинально поднес ладонь к виску, начиная сомневаться, а не лег ли он на самом деле спать и не сниться ли ему интересный сон. Начальник штаба решил немного разрядить обстановку и, не опуская руки от фуражки, представился:

- Временный дневальный по роте майор Каширин!

Ответа не было. Пауза затягивалась. Все смешалось в пиночетовском дежурном мозгу, к тому же не спавшем всю ночь. Капитан пытался собрать мысли в кучу, но они торопливо разбегались. НШ начал терять терпение. Он раздраженно спросил:

- Чего надо-то? Зачем пришел? На барабане побарабанить?

- Дак... Вроде ничего не надо... Разрешите идти?

- Идите, - ответил НШ.

- Есть! - Пиночет развернулся и строевым шагом вышел из расположения, продолжая держать ладонь у виска и сомневаясь в увиденном.

Тут вернулся Азимов, блаженно улыбаясь. НШ всучил ему барабан и повязку и сказал:

- Тут дежурный по части приходил. Барабан взять хотел, я не дал. Давай на тумбочку быстрее, хватит с меня дневальства. А то еще старшина сортир мыть пошлет.